Иногда я пишу такую хрень, за которую других обычно критикую...
ОБМАН СУДЬБЫ
Говорят, от судьбы не уйдешь,
а если ушел – значит, не судьба.
В таверну вошел высокий крепкий мужчина с арбалетом за спиной и мечом в ножнах, прикрепленных к поясу. Взгляд у него был тяжелый и неприятный, и те, кто с любопытством поднял глаза, чтобы посмотреть на необычного посетителя, тут же отворачивались, когда он смотрел в их сторону.
Гость подошел к хозяину таверны, стоявшему за стойкой бара, и, не здороваясь, бросил:
– Я слышал, в ваших краях видели единорога.
– Кто ты такой и зачем интересуешься? – сухо спросил хозяин. Ясно было, что незнакомец не произвел на него благоприятного впечатления.
– Меня называют Халкорф… – начал мужчина, но хозяин, услышав это, не дал ему договорить.
– Вон отсюда немедленно! Не то я позову охрану!
Халкорф невозмутимо развернулся и неспешно пошел к выходу. Хозяин напряженно следил за ним и расслабился только после того, как дверь закрылась. Разговоры в таверне возобновились.
Халкорф отошел на десять шагов от таверны и стал ждать, наблюдая за входом. Через полминуты дверь открылась, и из здания вышел грязный оборванец, который, увидев охотника, заспешил к нему.
– У меня есть информация, которая может быть вам полезна.
Халкорф молча ждал продолжения.
Нищий облизнулся и сказал:
– В нашем лесу действительно водится единорог. За определенную плату я бы мог рассказать, как его найти…
Халкорф кивнул, и оборванец подробно описал путь в заповедные места леса.
– Именно это я и хотел услышать, – произнес охотник и бросил нищему монетку. Тот живо ее схватил.
– А зачем вы их убиваете? – вдогонку спросил он у Халкорфа.
Тот остановился. Видимо, над этим вопросом он никогда раньше не задумывался.
– Ты когда-нибудь видел, как умирают единороги? – сказал он, наконец, и бодро зашагал по направлению к лесу. Оборванец озадаченно смотрел ему вслед.
* * *
На пне в лесу сидело существо, которое издали можно было бы принять за человека, однако вблизи цвет его кожи и неприятный запах свидетельствовали о том, что он давно уже умер. Впрочем, это не мешало ему разминать руки, которые в последнее время плохо его слушались. Лесные жители звали его Тух. Когда-то давно его весьма качественно оживил могущественный некромант, который так и не смог воспользоваться результатом этого заклинания, погибнув от руки одного из королевских паладинов. Зомби, оставшись без хозяина, не нашел ничего лучше, чем прийти в близлежащий лес, где его достаточно радушно приняли местные обитатели.
– Тух!
Мертвец поднял голову:
– Лайри, дружище!
Имя Лайри принадлежало белоснежному единорогу, неслышно приблизившегося к пню. Тух встал и дружески потрепал единорога по холке.
– Эх, рука уже плохо работает… А ты, как всегда, выглядишь прекрасно, на тебе ни единой пылинки. Как тебе это удается, лес же мокрый, грязный! – Лайри в ответ загадочно улыбнулся. – И чувствуешь себя, вижу, превосходно.
– Тут ты не совсем прав, – вздохнул единорог. – Меня нашел Алистер и сказал, что Халкорф вошел в наш лес. И это меня, надо сказать, сильно тревожит.
– А кто это – Халкорф?
– Он называет себя охотником на единорогов, – Тух ухмыльнулся, услышав это, – и можешь не смеяться, ему это неплохо удается. По правде говоря, я – последний оставшийся живой единорог в этом мире.
– Но как он это делает? Вы, единороги, практически всемогущи!
– Дело в том, что есть одна маленькая деталь, – нервно усмехнулся Лайри, – ему предначертано судьбой уничтожить всех белых единорогов.
– Глупости какие-то, – растерянно сказал Тух.
– То-то и оно, что не глупости. Алистер это, кстати, тоже понимает.
– Ты вроде когда-то говорил, что человек не может нанести вреда единорогу?
– Похоже, у этого иммунитет.
– И что, – спросил зомби, глядя в глаза единорога. – Ты ничего не собираешься предпринимать по этому поводу?
– Почему же нет, – спокойно ответил Лайри. – Кое-что можно попробовать…
* * *
Халкорф уверенно шел по тропинке среди деревьев. В руке он держал взведенный арбалет, взгляд его отслеживал малейшие движения по сторонам. Мысли его текли независимо от действий тела – он представлял себе, где и как в этот раз он убьет магическое существо.
Тропинка в очередной раз раздваивалась, однако Халкорф без колебаний свернул направо. Указания, которые он получил в поселении, он давно уже выполнил, и дальше его, как и раньше в таких случаях, безошибочно вело какое-то чутье. О его природе Халкорф никогда не задумывался. Он всегда доверял своим ощущениям, и они его ни разу не подвели.
Вот и сейчас, несмотря на то, что ему казалось, будто он движется кругами, он все равно поворачивал на каждой развилке направо, повинуясь неведомому импульсу. Вскоре лес изменился, тропа стала шире, и ощущение хождения по кругу пропало.
Халкорф шагал дальше, не переставая внимательно следить за лесом вокруг.
* * *
– Бесполезно, – объявил Лайри, возвращаясь к Туху. – Я запутывал дорогу, как мог. Любой человек бы давно уже заблудился, но его ведет сама судьба. Я ничего не могу с ним поделать.
– А ты бы не мог бесконечно водить его по кругу?
– Увы, даже мои возможности ограничены.
– Тогда спрятаться где-нибудь?
– Судьба подскажет ему, где я.
– А когда он подойдет ближе, ты можешь удрать в другое место.
– И так постоянно жить, перебегая и прячась? Кроме того, это небезопасно. Ты знаешь, как он убил Ролайна, одного из мудрейших единорогов в нашем мире? Ролайн из чащи следил за Халкорфом, и тот его, естественно, не видел. Вдруг охотник спотыкается о ветку, и случайно спускает с арбалета стрелу. И так получается, что стрела летит прямехонько в Ролайна, и пробивает ему сердце. Вот такая неприятная случайность.
Тух содрогнулся.
– А ты не можешь уничтожить его оружие? – спросил он.
– Могу, наверное. Только вот что это даст? Халкорф либо вернется за новым, либо попробует убить меня более изощренным способом…
– Но ты все-таки попытайся, – предложил Тух.
* * *
Внимание Халкорфа неожиданно привлек арбалет в его руке. Он мелко вибрировал, и охотник сжал его покрепче. Вместо того чтобы перестать вибрировать, арбалет рассыпался в пыль. Халкорф ругнулся, догадываясь, чьи это проделки. Он достал из ножен меч, проверяя, не случилось ли чего и с ним. Меч был в порядке, но охранные руны на клинке сияли алым, означая, что кто-то пытается использовать разрушительные чары и на меч. Руны то гасли, то снова вспыхивали, но с каждым разом тусклее, и, наконец, погасли совсем. Халкорф в очередной раз порадовался, что он не поленился когда-то давно сходить к знакомому колдуну, чтобы тот наложил на меч охранные заклятья.
“Ну, держись, мерзкая тварь”, – подумал охотник, сделав мечом несколько взмахов и проткнув насквозь воображаемого противника.
* * *
– Ты даже не представляешь себе, друг мой, насколько я не хочу умирать, – жаловался Лайри.
– Почему же не представляю? Вполне… – пожал плечами Тух.
– Нет, – упрямо твердил единорог. – Ты ведь и умереть-то толком не можешь.
Зомби не стал спорить, вместо этого предложил:
– Тогда почему бы тебе не убежать отсюда далеко-далеко?
– Это мой лес. Если я покину его, он погибнет, а я потеряю все свои магические силы. Да и не смогу я этого сделать…
– А убить Халкорфа ты можешь?
Лайри горько усмехнулся:
– Я в состоянии испепелить его взглядом, уронить на него дерево, заразить какой-нибудь смертельной болезнью и черт знает что еще. Но ты же знаешь, я не могу причинить вреда ни единому живому существу. Даже тебе, хотя, казалось бы, в тебе всего лишь маленькая искорка жизни.
– А если очень постараешься? Можешь на мне потренироваться.
– Это невозможно физически, – грустно сказал единорог. – Таким меня создал Творец.
– Зато у меня не таких ограничений… – послышался голос сверху.
Зомби и единорог одновременно подняли головы и так же одновременно воскликнули, увидев летящее сизое облачко:
– Алистер!
– Я и другие духи вполне можем с ним расправиться, – сказал дух, облетая вокруг Лайри и Туха и принимая разнообразнейшие формы.
– Все мое существо протестует против этого, – признался Лайри. – Не надо. Ты не сможешь бороться с судьбой. Он вас всех уничтожит.
– Ну, это не так просто, – заметил Алистер, растворяясь в воздухе.
Единорог вздохнул.
* * *
Халкорф чувствовал, что он уже совсем близко к конечной точке своего пути. Никаких тропинок уже не было; он зашел в часть леса, которая еще не видела человека. Внезапно он заметил, что идти стало невероятно тяжело. Воздух вдыхался, как густая, тягучая масса, ужасная духота заполнила пространство. Халкорф, стиснув зубы, продолжал идти.
Вокруг него материализовалось кольцо из духов. Они, меняясь, приняли форму рыцарей и приближались к охотнику, занося над ним свои призрачные мечи. Неожиданно для себя Халкорф сплел пальцы в изгоняющий крест и стал четко произносить непонятные слова на неизвестном ему языке. Призраки поблекли и стали рассыпаться на куски. Несколько успели скрыться в чаще леса, остальные просто рассеялись.
Халкорф не удивился чудесным образом обретенной способности. Он уже давно ничему не удивлялся.
* * *
– Откуда он знает Праязык? – удивлялся Тух, выслушав рассказ Алистера, которому удалось спастись.
– Да как вы не понимаете, – устало сказал Лайри. – Это же судьба. Рок. Пророчество. Предначертание. То, что должно сбыться – сбудется, независимо от наших действий.
– А что конкретно должно сбыться? – поинтересовался Тух.
– Халкорф уничтожит всех белых единорогов. Не говорится, когда, как, и, тем более, зачем.
– Хм… А ты не можешь превратиться, скажем, в оленя, или белку, или… духа, например?
Лайри задумался.
– Могу. Но это не изменит моей единорожьей сущности. Халкорф убьет оленя, или белку, сам не зная, зачем. Только потому, что это ему подскажет судьба. Хотя… в этой твоей идее с превращениями что-то есть…
* * *
Халкорф остановился, впервые не зная, куда ему идти. Он тщетно прислушивался к внутреннему голосу… Бесполезно. Лес вокруг был совершенно одинаков, и никакое чутье больше не указывало ему направления. Охотник неуверенно пошел вперед. Через некоторое время он вышел на поляну и снова остановился, чувствуя, что что-то должно произойти.
На поляну вышел единорог, и у Халкорфа перехватило дыхание. Единорог был абсолютно черным. На его темной матовой шерсти не было ни единого отблеска света. Глядя на вышедшего зверя, охотник понял тех людей, которые благоговели перед белыми единорогами. Только этот был черным, и он воплощал в себе ненависть и презрение ко всему живому – чувства, во многом присущие и самому охотнику. Халкорф ощутил невольное восхищение единорогом и понял, что просто не сможет причинить ему вред. А через секунду осознал, что единорог мог бы его уничтожить, не моргнув глазом, но тоже почему-то этого не делает. Зверь и человек еще какое-то время смотрели друг на друга, затем единорог развернулся и ушел обратно в чащу.
* * *
Тух в одиночестве брел между деревьев, когда вдалеке услышал шаги. Приглушенный цокот копыт своего друга он узнал бы где угодно.
– Лайри! – зомби бросился туда, откуда доносились звуки, и наткнулся на единорога, похожего на тень. – Ух, красавец! А я тебя всюду ищу. Спрашивал у Алистера насчет тебя, но он только бормотал что-то невнятное.
– Уйди, – раздраженно сказал единорог.
– А ведь затея сработала, правда? В пророчестве ведь было сказано, что Халкорф уничтожит всех белых единорогов, а ты черный.
Лайри зло смотрел на него. Туху стало не по себе.
– А ты изменился, Лайри, – испуганно сказал он.
– Удивительно, что твои гнилые мозги способны это осознать, – заметил единорог.
– И… ты не собираешься меняться обратно?
– Мне надоело твое хныканье! Убирайся!
– А ведь предначертание исполнилось, – всхлипнув, сказал Тух. – Халкорф действительно уничтожил всех белых единорогов.
Последнюю фразу он произнес, рассыпаясь, проткнутый рогом Лайри.
Обман судьбы, Эксперимент. Сам не знаю, зачем написал